История авиа-инженера Князева Разорвать круг беды. Тут я перехожу к необычной хронике хирургических сражений, когда в противостоянии со смертельно опасными осложнениями у одного из своих подопечных Мишалов снова и снова последовательно применял различные ангиореконструкции, исправляя чертеж артерий и таким образом реально возрождая рукотворное це-лостное сосудистое дерево. В сущности, такая целительная хирургическая настойчивость, аналогов которой не так уж много, заслуживает, возможно, Книги рекордов Гиннесса. Но фактически пе-ред нами не рекорды как таковые, а нечто большее — деяния врачебного долга. Что же это за сага, как пробивался Мишалов сквозь лабиринты фатума? В разговоре с авиационным радиоинженером Владимиром Николаевичем Князевым мы мысленно проходим по виткам крутой спирали. Нужно, впрочем, заметить, что Князев, как говорится, «в сорочке родился». В свое время, работая на Севере и возвращаясь из отдаленного аэропорта, он попал в авиакатастрофу и при падении вертолета получил пе-релом позвоночника. Лечение с применением костной пластики проходило в Новосибирском институте травматологии и ортопедии, и Князев через несколько месяцев вернулся в строй. Но ничто не проходит бесследно. В 1992 году Князева настиг инфаркт. Лечился он в столичной больнице ?1, что на Харьковском шоссе, а потом его перевели на медицинскую реабилитацию в кардиологический корпус Центральной клинической больницы. Сердце все не приходило в норму, реабилитация застопорилась, и Князева осмотрела профессор Екатерина Николаевна Амосова, к тому времени возглавлявшая кафедру госпитальной терапии ?1 медицинского университета, размещавшуюся в этом здании. Сог-ласен ли он на операцию, спросила Амосова многострадального пациента и, получив утвердительный ответ, немедленно позвонила Владимиру Григорьевичу в шалимовский институт. Мишалов произвел здесь аортокоронарное шунтирование, наложив два шунта.
